«Красота спасет мир» — история девятая

Сегодня я с особенным трепетом выкладываю очередную историю. Её прислала читательница Ольга, и в её рассказе столько эмоций, любви и нежности, что у меня от её истории наворачиваются на глаза слезы, и уже не в первый раз.

Здравствуйте, Оксана!
Не думала писать, но где-то в подсознании буквы складывались в слова, память подкидывала воспоминания, сегодня зашла на Вашу страничку и увидела «Ну и на всякий случай напоминаю, что конкурс „Красота спасет мир“ ещё не закончился!». И решилась.
Собиралась писать задорный смешной текст, наметила приз, хотела пошутить про комплекс отличницы, любовь к первым местам и уходу от Клиник. А потом пальцы легли на клавиатуру, как на клавиши старого черного пианино Аккорд — гордость бабушки, и получилась совсем другая история. Я даже передумала ее отсылать, а потом решила — пусть это будет моей благодарностью Вам, за машину времени, за шанс ненадолго снова оказаться в детстве, за теплые и где-то горькие воспоминания.

Пишу и улыбаюсь, потому что свой приз я получила, неожиданный, может незаслуженный, но очень важный и нужный. Спасибо!

В третьем классе, как раз ко дню Победы, нам задали написать сочинение, что-то вроде «Наши бабушки и дедушки во время Великой Отечественной Войны». Я была девочкой с фантазией, амбициями и точным пониманием того, ЧТО надо писать, благо читаю с двух лет все, что складывается в буковки, да и врушка была изрядная 🙂

Уроки я делала за швейной машинкой, очень удобно было поставить ноги на широкую педаль и нажимать туда-сюда. Сочинение было почти готово — я как раз закончила писать про героический подвиг дедушки-разведчика и увлеченно строчила о самоотверженности бабушки-медсестры, которая выносила на себе раненых и которые со слезами на глазах благодарили сестричку. И тут зашла бабушка. Через плечо прочитала мое творение, забрала тетрадку и сказала: «Я тебе расскажу, ЧТО мы делали во время войны». А дальше, она начала мне рассказывать, как они искали дрова, собирали и топили навоз, голодали... как долгие годы, не разгибая спины, возились в земле, размешивали с соломой коровьи лепешки, как было трудно, как было страшно... как искали родных, как не нашли, рассказывала о депортации в Ташкент, о том, как всех корейцев подозревали в шпионаже из-за схожести с японцами, о брате, который остался где-то там, далеко, но он, несомненно, жив...

Мне очень не хотелось писать о навозе, каких-то скучных и совершенно негероических буднях, мне казалось, что война — это подвиги, это салют, это победа, это «Темная ночь», но чтобы обязательно «и поэтому знаю с тобой, ничего не случится»... Но бабушка строго сказала, что надо писать правду. И проследила, конечно.

1960 год, бабушка в центре, среди детей, это её второй класс 152 школы города Ташкента

Жаль, нет того сочинения, валяется где-то в школьном архиве, а то и давно ушло в топку. Нет в голове той памяти, того рассказа — все вытеснилось другими мелочными, суетными, одноминутными вещами, остались лишь обрывки. Нет и бабушки...

Когда я прочитала о конкурсе, то усмехнулась и, почему-то, сразу вспомнила эту старую историю. Мне казалось, что моя бабушка и косметика, уход за собой несовместимы, они на разных полюсах. Вообще, от слова совсем! Бабушка — герой труда, историк, учительница начальных классов, женщина, которая жила для других, но ни разу для себя. Это бабушка, которая везла горячие пирожки внукам на другой конец города, по жаре, с тремя пересадками, нагрузившись компотом, зеленью со своего огорода, огурцами, помидорами и перцем, со стоптанными ногами, грубыми, морщинистыми руками, которые в детстве чесали меня, диатезную девочку. Это были лучшие руки на свете! Это была всеобщая баба Шура.

Но уход?!

Но память начала подкидывать короткие воспоминания и раз:

Кадр. Бабушка стоит у зеркала и ее шатром укрывают густые, черные волосы до поясницы и даже немного ниже. Она расчесывает эту красоту и собирает в плотную толстую косу, чтобы ни одной волосинки не выбивалось. И гребешком закалывает, коричневым таким, простым, без единого узора.

Кадр. На трюмо стоят духи «Красная Москва». Не помню точно было ли это трюмо или зеркало на тумбочке, но тянуло меня к этому месту не передать как. Терпкий запах, волшебная крышечка. Почему-то я не помню, чтобы бабушка пахла этими духами. Чаще булочками, которые мы, внуки, просто обожали.

Кадр. Пиала, перевернутая вверх тормашками, а в донышке сок усьмы, темный, почти черный. Спичка, с намотанной ваткой. Соком бабушка и мама мазали нам, девочкам, брови, чтобы росли гуще. Ну и себе тоже. Так и ходили мы с широкими, как взлетная полоса, темно-зелеными бровями, которые, через какое-то время, начинали невыносимо чесаться и мы бежали на улицу смывать эту красоту. Брови, надо сказать, у меня так и не выросли, зато когда вижу усьму на базаре, автоматически начинаю кривиться и рука тянется почесать переносицу.

Кадр. Бабушка, молодая еще совсем, собирается в гости. Заплетает косу и невесомо прикладывает к губам помаду. Будто и не дотрагиваясь вовсе. Я бы даже сказала — неслышно. Блестят глаза, раздаются последние указания. В гостях будут петь.

1976 год, бабушка с цветами в первом ряду, это уже выпускники. Рядом с ней потрясающий учитель рисования и черчения, Григорий Тимофеевич, тоже воспитавший не одно поколение детей, только в нашей семье у него учились моя мама с двумя сестренками и уже мы, их дети.

....... сижу и думаю. У бабушки было много ухажеров и при этом, совершенно отсутствовало кокетство. Не было той женской поволоки во взгляде, воспетой поэтами, она не водила плавно белым плечиком, да и плечо было загорелым и крепким, на этом плече привычно лежали тяпка или мотыга. Но была в ней какая-то сила, которая брызгала во все стороны и захватывала всех вокруг, какая-то правда, особая стать, особенная гордость. Наверное это было ее уходом за собой, внутренней, глубинной.

Оксана, спасибо Вам за те минуты, которые я пережила еще раз. Где-то помнится, где-то кажется и додумывается, что-то до слез не вспоминается. Думала напишу веселую историю о десятилетней фантазерке, а получился вечер теплых и добрых воспоминаний. Есть над чем подумать перед сном. Доброй ночи!

История первая
История вторая
История третья
История четвертая
История пятая
История шестая
История седьмая
История восьмая